Когда С.Я. Маршак начал работу над своей знаменитой сказкой? Первым документальным свидетельством, по-видимому, является обращение «Моему читателю», опубликованное писателем в газете «Литература и искусство» в начале 1943 года. В нём Маршак говорит о послании от некоего ребёнка.
«Мой шестилетний корреспондент спрашивает меня, почему я, которого дети считают своим собственным писателем, изменил им и в последний год писал только для больших. …Я по-прежнему верен детям, для которых всю жизнь писал сказки, песни, смешные книжки. По-прежнему я очень много думаю о них. Думать о детях – это значит думать о будущем. И вот, думая о будущем, я не могу не отдавать себя целиком простой и скромной службе писателя военного времени».
Имело ли место письмо от мальчика на самом деле или таким образом писатель решил привлечь внимание к своему новому произведению, не главное. Данная заметка важна для нас как указание на период, когда работа над пьесой близилась к окончанию, ведь чтобы сделать столь многозначительный анонс, необходимо, чтобы произведение было по крайней мере близко к окончанию.
А вот и прямое указание на то, когда работа началась: «Двенадцать месяцев» я писал в суровой, затемненной, военной Москве – в часы отдыха от работы в газете и «Окнах ТАСС»… Мне казалось, что в суровые времена дети – да, пожалуй, и взрослые – нуждаются в веселом праздничном представлении, в поэтической сказке…»
А теперь давайте вспомним, что именно происходило в те месяцы, ибо это имеет огромное значение для правильного понимания того, о чём на самом деле рассказывает эта сказка.
Мороз
Сначала о «суровой затемнённой Москве». Битва за Москву началась 30 сентября 1941 года. Дела шли плохо, и 15 октября Государственный Комитет обороны СССР принял решение об эвакуации всех правительственных учреждений. Предполагалось, что Сталин должен уехать в Новосибирск и разместиться в бункере, который и поныне существует под зданием Новосибирского театра оперы и балета. Осуществлялось минирование заводов, электростанций, мостов. 16 октября город на несколько дней охватила паника, поскольку со стороны Можайска начали прорываться передовые немецкие отряды, но 20 октября ситуацию удалось взять под контроль, а 5 декабря советские войска перешли в контрнаступление.
Дело в том, что, согласно гитлеровскому плану, Москва должна была быть захваченной в течение двух месяцев, то есть ориентировочно к 22 августа 1941 г., и зимняя форма не была подготовлена. Первые проблемы начались уже в начале ноября: у немцев стали мёрзнуть ноги. Если у советских солдат, с учётом климата, сапоги были на два размера больше, а также имелись валенки, то немцам сапоги выдавались по размеру, и места для тёплых носков или для газет, которые можно было набить для тепла, не оставалось. Пишут, что из-за обморожений у немцев выбыли из строя 133 тысяч человек. Что касается аномальных морозов, якобы имевших место в декабре 1941 г., возможно, что это выдумка-оправдание немецких генералов, в частности, Гудериана, который сообщал Гитлеру, что зимой под Москвой было минус 50 градусов, поскольку есть отдельные свидетельства советских командиров, что и в конце декабря температура была около 25 градусов мороза. Тем не менее, наверное, не было ни одного москвича, который бы не сказал в ту зиму слов благодарности доброму волшебнику Деду Морозу. Напомню, что такого персонажа в пьесе «Двенадцать месяцев» нет, но центральным событием произведения является климатическое чудо, которое совершает месяц Январь, представленный в спектакле в виде традиционного Деда Мороза.
Моя бабушка, жившая после войны то в Москве, то в Ленинграде, не раз с уверенностью говорила мне, что в ноябре 1941 г. в Москве был проведён крестный ход, после чего чудесным образом грянули аномальные морозы. В настоящее время пишут, что ни необычных морозов, ни крестного хода не было, а всё это было выдумано в околоцерковных кругах уже после Перестройки. Но моя бабушка и её подруги, сидя перед телевизором, говорили о крестном ходе и последовавшей вследствие него климатической аномалии как об общеизвестном факте ещё задолго до Горбачёва! Из этого следует, что слухи о крестном ходе и добродетельном вмешательстве «Деда Мороза» (который, кстати, является вариантом Санта Клауса, т.е. Святого Николая) распускались в СССР специально, и, скорее всего, это делалось именно в те дни, когда веру в победу у москвичей надо было поддержать чем-то более убедительным, чем обычная политическая пропаганда.
Фразу о неожиданном мире с церковью в начале войны я встречала и в дневнике В.Л. Блюменау (Архив Академии наук). Речь идёт о том месте, где Блюменау посещает в кремлёвской больнице академика Н.А. Морозова и пересказывает разговор с ним. Иначе говоря, неважно, как было на самом деле, но, похоже, в умах советских граждан зимнее чудо существовало! (Если кто владеет более подробной информацией о настроениях и слухах того времени, предлагаю поделиться в комментариях).
Первым, кто говорит о чуде, это Старый Солдат. Встретившись случайно с Падчерицей, он рассказывает ей: «…говорил мой дед, что в самый канун Нового года довелось его деду со всеми двенадцатью месяцами встретиться… Круглый год старик разом увидал: и зиму, и лето, и весну, и осень. На всю жизнь запомнил, сыну рассказал и внукам рассказать велел».
А ведь зимой 1941 г. москвичи действительно увидели разом все времена года. С одной стороны, был мороз и шёл снег, а с другой взрывы от снарядов и пожары открывали землю и спавшую под снегом траву.
Кольцо
Перенесёмся теперь в начало 1943 года, когда пьеса «Двенадцать месяцев» уж точно была завершена. Здесь мы встречаемся со втором чудом, имевшем место во время Великой Отечественной войны, причём, в отличие от «чуда московского», сомневаться в его реальности не приходится. Речь идёт о первой крупной победе советских войск, с которой начался перелом всей войны – операции «Кольцо», заключительного этапа Сталинградской битвы, в результате которой немцы потеряли убитыми 140 тысяч человек, и ещё 92 тысячи было взято в плен.
Помимо чуда, совершённого Дедом Морозом-Январём, огромную роль в пьесе играет волшебное кольцо, которое получает от высших сил Падчерица (обратим внимание, что главная героиня пьесы не имеет никакого имени, чем, видимо, подчёркивается то, что речь здесь на самом деле идёт не об отдельном человеке!). Чудо начинает Январь, а заканчивает юный Апрель, который дарит девочке обручальное кольцо со словами, что век бы с ней не расставался (напомним, что Московская битва закончилась 20 апреля 1942 года). Это кольцо у неё сначала похищают Мачеха с Дочкой, а затем его пытается отнять глава государства (Королева). Справедливость же восстанавливается с помощью… Солдата.
Образ тирана
А теперь более подробно рассмотрим героев пьесы. Самым ужасающим персонажем, безусловно, является глава сказочного государства. Думаю, С.Я. Маршак с трудом удержался от соблазна вывести образ 64-летнего короля, но остановился на персонаже, максимально далёком от того, чтобы служить намёком на реальные обстоятельства. Судя по биографии Маршака, человеком он был смелым, но самоубийцей, конечно же, не являлся. В 1937 году созданное Маршаком детское издательство в Ленинграде было разгромлено, его работники в разное время были репрессированы, а самого Маршака, по-видимому, спасла лишь огромная известность, поэтому писатель прекрасно понимал, с чем он имеет дело. Главой сказочного государства была сделана девочка-королева. Тем не менее, слова, которые писатель вкладывает в уста этого персонажа, явно рассчитаны на умы взрослых, а не детей.
Загадочная арифметика
В сцене урока с Профессором (действие 1 картина 2) Королева пишет на принесённом ей указе резолюцию «казнить» вместо «помиловать», потому что первое слово проще написать – оно короче.
Профессор. Осмелюсь спросить, ваше величество: сколько будет семью восемь?
Королева. Не помню что-то... Это меня никогда не интересовало...
Королева… А вы знаете, что я могу вас казнить? И даже сегодня, если захочу!
Профессор (роняя книги). Ваше величество!..
Королева. Да-да, могу. Почему бы нет?
Профессор. Но чем же я прогневал ваше величество?
Королева. Ну, как вам сказать. Вы очень своенравный человек. Что бы я ни сказала, вы говорите: неверно. Что бы ни написала, вы говорите: не так. А я люблю, когда со мной соглашаются!
Профессор. Ваше величество, клянусь жизнью, я больше не буду с вами спорить, если это вам не угодно!
Королева. Клянетесь жизнью? Ну хорошо. Тогда давайте продолжать наш урок. Спросите у меня что-нибудь. (Садится за парту.)
Профессор. Сколько будет шестью шесть, ваше величество?
Королева (смотрит на него, наклонив голову набок). Одиннадцать.
Профессор (грустно). Совершенно верно, ваше величество. А сколько будет восемью восемь?
Королева. Три.
Профессор. Правильно, ваше величество…
Таким образом, Королева представлена жёстким диктатором, готовым казнить каждого, кто не согласится, что шестью шесть это одиннадцать. Кстати, насчёт «шестью шесть»… тридцать шестой – это год, после которого начинается большой террор 1937-1938 гг. На всякий случай посмотрим, какую смысловую нагрузку могут нести в этой сцене другие два арифметических примера. Третий – восемью восемь, т.е. шестьдесят четыре – это возраст вождя народов в 1942 году, когда была закончена пьеса. Несколько озадачивает первый пример – «семью восемь».
Разные издания пьесы
Честно говоря, я была уверена, что это «семью восемь» Маршак внёс уже после событий 1956 года, когда был развенчан культ личности Сталина. В противном случае получается, что Самуил Яковлевич, помимо того, что великий детский писатель, ещё и пророк, предсказавший доклад Хрущёва на XX съезде партии. Чтобы проверить эту догадку, я взяла в библиотеке следующие старые выпуски произведения:
1. С. Маршак. Двенадцать месяцев (славянская сказка). Рисунки В. Лебедева. Государственное издательство детской литературы НКП РСФСР. Москва – Ленинград, 1943. Здесь просто короткая сказка в прозе безо всякого политического подтекста. Скорее всего, это издание и было первым, чтобы усыпить бдительность проверяющих органов и упростить в будущем издание пьесы. Во вступлении к сказке есть такие слова: «… люди рассказывают, будто в горной стране Богемии была девочка, которая видела все двенадцать месяцев сразу. Как же это случилось? Да вот как». Иначе говоря, автор представил свою сказку просто в качестве какого-то очередного перевода некоей зарубежной сказки, написанной в старые времена.
2. С. Маршак. Двенадцать месяцев (славянская сказка). Государственное издательство «Искусство». Москва – Ленинград, 1943. Здесь мы видим уже пьесу.
3. С. Маршак. Двенадцать месяцев (драматическая сказка). Калинин, 1946 г.
4. С. Маршак. Двенадцать месяцев (пьеса-сказка). Государственное издательство «Искусство». Москва, 1950.
Наверняка существуют и другие издания, но мне удалось изучить только эти.
Оговорюсь, что здесь и далее я привожу фрагменты пьесы из современного издания, поясняя, в каком году появляется впервые тот или иной сюжетный поворот.
Издание 1943 года
В это трудно поверить, но оказалось, что те же арифметические примеры содержатся уже в издании 1943 года! Правда, не в сцене урока Королевы с Профессором (она была введена только в 1946 году), а в сцене… с королевским прокурором, причём в куда более откровенном контексте!
Королева… (Профессору.) Сколько дней в декабре?
Профессор. Ровно тридцать один, ваше величество!
Королева. Значит, сегодня тридцать второе декабря.
Гофмейстерина (послам). Это прелестная новогодняя шутка ее величества!
Все смеются.
Начальник королевской стражи. Очень острая шутка. Острее моей сабли. Не правда ли, господин королевский прокурор?
Королевский прокурор. Высшая мера остроумия!
Королева. Нет, я вовсе не шучу.
Все перестают смеяться.
Завтра будет тридцать третье декабря, послезавтра – тридцать четвертое декабря. Ну, как там дальше? (Профессору.) Говорите вы!
Профессор (растерянно). Тридцать пятое декабря... Тридцать шестое декабря... Тридцать седьмое декабря [Снова намёк на 1937 год? – В.П.]... Но это невозможно, ваше величество!
Если по поводу числа 36 можно ещё поспорить, связано ли оно с историческими 37-м (начало массовых репрессий) и 38-м (пик репрессий), то литературный приём с завершением счёта не на каком-либо ином числе, а именно на 37 Маршак использует, чтобы акцентировать на этом числе внимание.
Королева. Вы – опять?
Профессор. Да, ваше величество, опять и опять! Вы можете отрубить мне голову, можете посадить меня в тюрьму, но тридцать седьмого декабря не бывает! В декабре тридцать один день! Ровно тридцать один. Это доказано наукой! А семью восемь, ваше величество, пятьдесят шесть, а восемью восемь, ваше величество, шестьдесят четыре!
Издание 1946 года
В редакции 1946 года присутствует и сцена урока с Профессором, и сцена с королевским прокурором, где повторяются одни и те же числа, только вместо «шестью шесть» (тридцать шесть) фигурирует «тридцать семь». Само по себе число «тридцать семь» должно было отозваться болью в сердцах многих взрослых зрителей. «Шестьдесят четыре» тоже, потому что репрессированные и их родственники неизбежно должны были задумываться о том, когда произойдёт смена власти. Дата рождения Сталина была широко известна. В 1929 г. вышла заметка в газете «Правда» по случаю пятидесятилетия Иосифа Виссарионовича, официальной датой рождения которого считалось тогда 21 декабря (!) 1879 года. В 1939 г. имели место такие же поздравительные выпуски по случаю его шестидесятилетия (см. фото «Казахстанская правда» от 21 декабря 1939 года). Так что слова Королевы о том, что по её воле холодный и мрачный декабрь будет тянуться 37 дней могут иметь дополнительное смысловое значение, равно как и участие в этой сцене королевского прокурора (намёк на А.Я. Вышинского?).
Маршак предсказал события 1956 года?
Не совсем понятен смысловой подтекст примера «семью восемь» (если он, конечно, имеется, ведь не исключено, что один из трёх примеров приведён «для отвода глаз», чтобы доказать в случае чего, что, как говорится, все совпадения случайны). Может быть, автор намекает на события, имевшие место в год пятидесятишестилетия вождя? Тогда выходит 1934 год (убийство Кирова и последовавший за этим поиск внутренних врагов). Если у кого-то есть на этот счёт предположения, предлагаю поделиться в комментариях.
Читатель, возможно, скажет, что я развожу лишнюю «конспирологию», однако едва ли случайно, что, начиная с издания 1946 года, одни и те же примеры фигурируют в пьесе дважды: и в сцене урока, и в сцене с прокурором!
Что означают подснежники?
Несколько двусмысленно звучит следующая реплика Королевы, настаивающей на том, что будет тридцать седьмое декабря:
Королева... А все-таки декабрь не кончится до тех пор, пока мне не принесут полной корзины подснежников!
В наше время словом «подснежники» называют и трупы, обнаруженные после зимы. Но имело ли это слово такое значение тогда, в сороковых годах? Вполне возможно, ведь многих убитых в зимних боях находили как раз после того, как сходил снег, тем не менее, ответить на этот вопрос однозначно могут только филологи, специализирующиеся на изучении сленга. Впрочем, подснежники символ многозначный. В христианском искусстве подснежники зачастую используются как символ надежды. Не знаю, как вы, а я подумала, что подснежники – прекрасный символ Оттепели (в смысле периода нашей истории, последовавшего за правлением декабрьского вождя).
Правитель присваивает кольцо, пытает его владелицу, но наталкивается на сопротивление Солдата
Перенесёмся теперь в первую картину четвёртого действия. Королева в окружении своей угодливой свиты мёрзнет в лесу и видит солдат (!), которым жарко.
Королева… Мне холодно. Дайте-ка мне меховую накидку!
Гофмейстерина и придворные дамы. И мне, пожалуйста! И мне! И мне!
В это время один из солдат, расчищающих дорогу, сбрасывает с себя плащ и куртку с меховой опушкой. Его примеру следуют другие солдаты.
Королева. Объясните мне, что это значит. Мы чуть не окоченели от холода, а эти люди сбросили с себя даже куртки.
После диалога с солдатами к Королеве подводят замёрзшую, кое-как одетую Падчерицу, которая просит вернуть ей колечко, подаренное Апрелем.
Королева. Красивое колечко... Откуда оно у тебя?
Падчерица. Мне его дали.
Королевский прокурор. А кто дал?
Падчерица. Не скажу.
Желая выпытать у Падчерицы её тайну, Королева приказывает снять с неё шубку. Может быть, сказка и вправду для детей, но у взрослого эта сцена вызывает ужас, особенно у того, кому довелось поработать в лагерях на лесоповале.
Дочка. Пусть мерзнет!
Старуха. Так ей и надо!
С Падчерицы снимают шубку. Королева в гневе ходит взад и вперед. Придворные провожают ее глазами. Когда Королева отворачивается, Старый Солдат набрасывает на плечи Падчерицы свой плащ.
Королева (оглянувшись). Это что значит? Кто посмел? Говорите!
Итак, первый, кто посмел не подчиниться Королеве, это Солдат (намёк на возможный бунт армии – смелый ход, и этот сюжетный поворот присутствует уже в издании 1943 года!). Но это ещё не всё. Посмотрим, что будет происходить далее.
Кадр из фильма «12 месяцев», 1972 год. Режиссер Анатолий Граник. В роли солдата Леонид Куравлев
Против королевы восстаёт… Медведь
Профессор робко увещевает Королеву оставить Падчерицу в покое.
Королева. Нет-нет-нет! Я и слушать вас не хочу больше! Сейчас я велю бросить в прорубь и это колечко, и девчонку, и вас вслед за ней! (Круто поворачивается к Падчерице.) В последний раз спрашиваю: покажешь дорогу к подснежникам? Нет?
К счастью, Падчерица успевает произнести заклинание, которому научил её Апрель. Поднимается такая метель, что всё скрывается из виду. Падчерица исчезает. «Ищите её!» –кричит королевский прокурор.
Королева. Мне она больше не нужна. Я сама нашла подснежники. Посмотрите, сколько их. (С жадностью бросается собирать цветы. Перебегая с места на место, она отдаляется от всех и вдруг замечает прямо перед собой огромного Медведя, который, видимо, только что вышел из берлоги.) Ай! Кто вы такой?
Медведь наклоняется к ней. На помощь Королеве с двух разных сторон бегут Старый Солдат и Профессор. Профессор на бегу грозит Медведю пальцем. Остальные спутники Королевы в страхе разбегаются. Гофмейстерина пронзительно визжит.
Вот на этом месте, пожалуй, сомнения относительно существования подтекста произведения можно оставить. После Солдата уже Медведь – символ России и её народа – вышел, чтобы напомнить зарвавшейся Королеве, кто на самом деле здесь хозяин. При этом Медведь уходит в чащу только после того, как ему это приказывает сделать Солдат.
Солдат. Не шали, малый!
Медведь, поглядев направо и налево, медленно уходит в чащу. Придворные сбегаются к Королеве.
Понятие «Оттепель»: от И.Г. Эренбурга или от С.Я. Маршака?
Королева. Кто же это был?
Солдат. Бурый, ваше величество.
Профессор. Да, бурый медведь – по-латыни урсус. Очевидно, его пробудила от спячки ранняя весна... Ах, нет, простите, оттепель!
Считается, что название исторического периода – Оттепель – идёт от одноимённого произведения Ильи Эренбурга. А точно ли от него? Фрагмент с Медведем и словами Профессора об оттепели я обнаружила в издании 1950 года. В вариантах 1943 и 1946 годов их не было.
Правитель зависит от армии
Далее королевский прокурор, начальник стражи и другие приближённые бегут, оставив Королеву без лошадей. До того подобострастные старуха и её дочь разговаривают с Королевой грубо, говоря, что теперь они не во дворце, а в лесу. Наконец, Королеву снова выручает Солдат, который привозит сани. В сани запрягают Мачеху и Дочку, которые переругались между собой и оттого превратились в собак. Сани с Королевой выезжают на поляну, где греются у костра двенадцать месяцев и Падчерица. Медведь приносит Падчерице большой сундук с подарками.
Старик Январь приглашает Солдата погреться у костра.
Солдат… (Падчерице). Добрый вечер, сударыня! В третий раз мы с вами нынче встречаемся! Да только вас теперь и не узнаешь. Чисто королева!
Королева (стуча зубами от холода). Что, что ты такое говоришь? Погоди у меня!
Январь. А ты не хозяйничай тут, дéвица. Солдат-то у нашего огня – званый гость, а ты при нем состоишь.
Королева (топая ногой). Нет, он при мне!
Февраль. Нет, ты при нем. Он без тебя куда хочет уйдет, а ты без него – ни шагу.
Вышеприведённые слова о том, что не Солдат состоит при Королеве, а она при нём, в изданиях 1943 и 1946 годов отсутствуют, они появляются только в 1950 году.
О «придворных подпевалах»
Падчерица спрашивает, неужели Мачеха с Дочкой превращены в собак навсегда, и Январь обещает расколдовать их через три года, если исправятся.
Королева. А нельзя ли и мне привести сюда под Новый год своих придворных собак? Они у меня смирные, ласковые, ходят передо мной на задних лапках. Может быть, они тоже станут людьми?
Январь. Нет, уж если они на задних лапках ходят, так из них людей не сделаешь. Были собаками – собаками и останутся...
Пьеса заканчивается тем, что Королева с трудом заставляет себя попросить Падчерицу, чтобы подвезла её до дворца на своих великолепных лошадях.
Королева (насупившись). Да ведь я с нее шубку сняла, утопить ее хотела, колечко ее в прорубь бросила! Да и не умею я просить, меня этому не учили. Я умею только приказывать…
Солдат учит правителя, как правильно разговаривать с народом
На помощь не умеющей просить Королеве приходит Солдат (автор в который раз подчёркивает его значимость!).
Солдат. Уж вы меня простите, ваше величество. Я человек неученый – солдат, в грамматиках мало смыслю. А позвольте мне на этот раз поучить вас.
Королева. Ну, говори.
Солдат. Вы бы, ваше величество, не обещали ей больше никаких наград, – довольно уже было обещано. А сказали бы попросту: «Подвези, сделай милость!» Вы ведь не извозчика, ваше величество, нанимаете!
В начале пьесы шубу в награду обещает Королева, а в итоге она сама, замёрзшая в зимнем лесу, получает её из рук Падчерицы.
Падчерица. Прощайте, братья-месяцы! Не забуду я вашего новогоднего костра!
Королева. А я бы и рада забыть, да не забудется!
Профессор. А забудется – так напомнится!
Фрагмент, где Солдат поучает Королеву, как надо было правильно просить у Падчерицы, а также слова Профессора о том, что если Королева забудет урок, полученный в зимнем лесу, то ей о нём будет напомнено, в изданиях 1943 и 1946 годов отсутствуют. Таким образом, по мере того как пьеса переиздавалась, С.Я. Маршак редактировал её, наполняя всё более оппозиционным содержанием.
Краткий обзор редакций пьесы
Государственное издательство «Искусство». Москва – Ленинград, 1943:
Сцены с уроком Королевы нет. Впервые мы видим Королеву в картине второй третьего действия в сцене с прокурором. «Тридцать седьмое декабря» здесь уже есть. Имеется и реплика королевского прокурора: «Высшая мера остроумия!». «Семью восемь пятьдесят шесть», как ни странно, тоже присутствует.
В картине первой действия четвёртого присутствует сцена, где Королева мёрзнет и удивляется, что солдатам жарко. Есть сцена, где Падчерица просит вернуть её кольцо. Имеется сцена, где Солдат ослушался приказа Королевы и накинул на плечи Падчерицы свой плащ. Нет сцены с Медведем и слов Профессора об оттепели.
Когда Королева оказывается у костра двенадцати месяцев, здесь ещё нет диалогов с целью подчеркнуть, что правитель зависит от армии. Январь не говорит ещё королеве жёстких слов: «А ты не хозяйничай тут, дéвица. Солдат-то у нашего огня – званый гость, а ты при нем состоишь… Он без тебя куда хочет уйдет, а ты без него – ни шагу».
Присутствует фрагмент, где Январь отвечает Королеве насчёт её придворных собак: «Нет, уж если они на задних лапках ходят, так из них людей не сделаешь. Были собаками, собаками и останутся». (Нет, это не отсылка к «Собачьему сердцу» Булгакова, как можно подумать, поскольку данное произведение было изъято ОГПУ в 1926 году и опубликовано на Западе только в 1968 году). Нет фрагмента, где Солдат учит Королеву, как надо правильно попросить простую девушку о помощи. Нет и следующих слов:
Падчерица. Прощайте, братья-месяцы! Не забуду я вашего новогоднего костра!
Королева. А я бы и рада забыть, да не забудется!
Профессор. А забудется – так напомнится!
Таким образом, издание 1943 г. выглядит менее оппозиционным, чем последующие редакции.
С. Маршак. Двенадцать месяцев (драматическая сказка). Калинин, 1946 г.
Здесь в картине второй первого действия появляется урок Профессора с Королевой. Так же, как и в современной редакции, она пишет «казнить» вместо «помиловать» из-за того, что первое слово короче. Профессор спрашивает Королеву, сколько будет семью восемь (она отказывается отвечать), затем шестью шесть (ответ Королевы – «одиннадцать») и восемью восемь (по её мнению, «три») – именно в таком порядке, как в современных редакциях. Арифметические фрагменты, в том числе и тот, где фигурирует «тридцать седьмое декабря», во всех последующих изданиях не менялись.
Медведя ещё нет, как нет и дерзновенных слов, обращённых в конце пьесы к Королеве от трёх человек: Января («Солдат-то у нашего огня – званый гость, а ты при нем состоишь»), Солдата («…ваше величество… А позвольте мне на этот раз поучить вас») и Профессора («А забудется – так напомнится»).
С. Маршак. Двенадцать месяцев (пьеса-сказка). Государственное издательство «Искусство». Москва, 1950
Новым является следующее. Если раньше в сцене, где Королева пишет резолюцию «казнить», канцлер просто уходил с подписанной бумагой, то здесь добавляются возмущённые слова Профессора:
Королева (про себя). По-ми-ло-вать… Каз-нить… Лучше напишу «казнить» - это короче.
Канцлер берет бумаги, кланяется и уходит.
Профессор (тяжело вздыхая). Нечего сказать, короче!
Королева. О чем это вы?
Профессор. Ах, ваше величество, что вы написали!
Королева. Вы, конечно, опять заметили какую-нибудь ошибку. Надо писать «кознить», что ли?
Профессор. Нет, вы правильно написали это слово – все-таки сделали очень грубую ошибку.
Королева. Какую же?
Профессор. Вы решили судьбу человека, даже не задумавшись!
Королева. Еще чего! Не могу же я писать и думать в одно и то же время.
Профессор. И не надо. Сначала надо подумать, а потом писать, ваше величество!
В данном издании 1950 г. впервые появляется такой персонаж как Медведь! Он нападает на Королеву, но его останавливает Солдат. И здесь же впервые появляются слова Профессора об оттепели: «Да, бурый медведь – по латыни урсус. Очевидно, его пробудила от спячки ранняя весна… Ах, нет, простите, оттепель!» Неожиданно для 1950 года, не правда ли?
Откуда был взят сюжет?
Как выявила литературовед Вера Смирнова, написавшая биографию Маршака, существует сказка под названием «О двенадцати месяцах», созданная чешской писательницей XIX века Боженой Немцовой. В биографии писательницы сообщается, что в 1848 году её муж Йозеф Немец был обвинен в связях с революционерами и через некоторое время уволен с государственной службы, в связи с чем он с женой и четырьмя детьми оказался без средств к существованию, поэтому не исключено, что политический подтекст может оказаться и в её собственных произведениях. К сожалению, текста сказки Божены Немцовой мне найти не удалось (если кто его знает, предлагаю рассказать в комментариях).
Сам Маршак в одном из писем, написанных в 1963 году, объяснял: «В легенде нет ни профессора, ни Солдата… Основное заключается в том, что в дремучем лесу после разгула стихий королевой оказывается скорей падчерица, чем сама королева, учителем – Солдат с его житейским опытом, а не профессор, наделенный книжной премудростью. Все, что обещала королева за подснежники – шубу, наряды, катанье в санях, – она получает в трудную минуту от великодушной падчерицы… Месяцы помогают падчерице не только по доброте, а и потому, что они и раньше знали ее в лицо, видели ее на грядках, в лесу, где она собирала хворост, и т. д. А королевы с ее придворными месяцы никогда и в глаза не видали. Да и что значит ее королевский титул в лесу, где она бессильна перед стихиями (хоть и обещала издать «Новый закон природы»). В этом-то суть пьесы».
Ай да Маршак! Ай да…
Трудно мне представить, что зимой 1941-1942 годов Самуил Яковлевич Маршак думал лишь, как научить детей быть трудолюбивыми и добрыми или хотел сказать, что надо доверять силам природы, а не требовать от них невозможного, как пишут обычно в аннотациях к этой пьесе. Полагаю, что тогда он думал вовсе не об этом, а о том, как хотя бы таким способом докричаться до взрослых: хватит бояться и поддакивать всякому бpeдy! Правитель для народа, а не народ для правителя, мaть вaшy!