Почему мой муж такой неряха?

Зарплата у мужа Глафиры была в несколько раз выше средней зарплаты по стране, но, тем не менее, жили супруги в разрухе: на кухне не было краски на стенах, повсюду осыпалась штукатурка. Глафира не раз вручала мужу деньги и требовала, чтобы тот сходил к зубному, но тот всякий раз уклонялся от этого. Поначалу всё это Глафиру не слишком беспокоило: уход за мужем был для неё приятной игрой, да и тот был, безусловно, доволен, когда его мыли, причёсывали и одевали в приличную одежду. После рождения сына Глафире хватало забот с ребёнком, и нежелание мужа следить за собой начало раздражать. «Я не могу спать в одной постели с таким бомжом! – восклицала Глафира. – Всему есть предел!» Арнольд добросовестно отдавал все деньги Глафире, кроме небольшой суммы, которую он добровольно посылал своей бывшей гражданской жене и её сыну. На алименты женщина не подавала и, возможно, ребёнок даже не знал, кто его отец (дело в том, что она состояла в официальном браке, но детей по какой-то причине не было). Мать и сын жили в другом городе, и Арнольд почти ничего не знал об их судьбе. Рождение ребёнка обернулось для той женщины несчастьем. У неё обострилась проблема с онкологией, но, тем не менее, благодаря регулярным сеансам химиотерапии, она всё жила, и ребёнок уже окончил начальную школу. (Чтобы вы не подумали, что причиной расставания с женщиной была её болезнь, скажем, что о её существовании Арнольду было известно в самом начале их знакомства. Дело тут было скорее в несоответствии характеров).

Несмотря на финансовое благополучие, отношения между Глафирой и Арнольдом всё ухудшались. Дело близилось к разводу. Арнольд старался как можно больше времени проводить на работе, где питался лишь кофе да китайской лапшой. Впрочем, глядя на него, можно было подумать, что питается он вообще воздухом. Всё материальное было ему чуждо до такой степени, что он даже не собирался организовать в квартире простейший ремонт. Глафира же проявляла в финансовых вопросах непрактичность. В частности, она тратила слишком большие деньги на медицинские и косметологические услуги. Поочерёдные беседы с супругами позволили психологу пролить свет на загадку столь «неземного» поведения мужа.

Рассмотрим первый вопрос. Выяснилось, что причиной являлась не лень, а насилие со стороны родителей. Как рассказал муж, его отец очень агрессивно реагировал на беспорядок и неопрятность, поскольку это ассоциировалось у него с «бардаком в стране», который наступил в 1990-х. Отец поручил матери тщательно следить за внешним видом сына, что та неуклонно и выполняла. В результате, у мужчины возникло стойкое неприятие женщин, которые заставляют его поддерживать порядок. (Поначалу прозвучала формулировка «неохота тратить на это время», но затем было сказано, что раздражает именно сам факт принуждения).

Что может сделать жена, чтобы обеспечить здоровье и внешний вид мужа? Самое главное: жене нельзя делать ничего такого, что напоминает мужу поведение его родителей! Поэтому муж должен подробно изложить, как именно его принуждали, чтобы жена этого не воспроизводила даже случайно. Кстати, время от времени свекровь Глафиры интересуется внешним видом сына, и жена очень правильно делает, что отвечает ей: ребёнок у неё уже есть, а муж взрослый человек и сам разберётся.

Рассмотрим второй вопрос: почему муж не только сопротивляется попыткам жены следить за его внешним видом, но и не следит за собой по собственной инициативе?

Жена предполагала, что это просто из-за лени и потому, что муж разлюбил её, как только она забеременела. Скорее всего, это ошибка. Судя по всему, такое происходит потому, что размышления о старшем ребёнке и его матери лишают его желания жить. То, что делает Арнольд с собой и со своим здоровьем, – это разновидность суицидального поведения. Беременность Глафиры тоже явилась для него травмирующим фактором, который оживил воспоминания, связанные с неприятными событиями прошлого. Арнольд не смеет делать что-то для себя, т.к. придавлен ответственностью, ведь ухудшение состояния той женщины произошло после беременности (болела она, как известно Арнольду, всю жизнь, но первая химиотерапия была проведена, когда её ребёнку исполнилось 3 года). Глафира тоже, с её слов, из-за беременности едва инвалидом не стала. Выходит, «по его вине» потеряла здоровье уже вторая женщина! Как же тут радоваться жизни и тратить на себя деньги?

Видимо, муж понимает, что старший ребёнок и его мать получают слишком маленькую помощь, но увеличить её не может, чтобы не рассердить жену, и даже обсуждать ситуацию с женой он боится. (А надо бы, чтобы не держать такое в себе!).

Мать его старшего ребёнка истощена, поскольку химиотерапия вызывает отсутствие аппетита и тошноту. Также из-за химиотерапии она наверняка имеет проблемы с зубами и волосами. Именно поэтому он сам не получает удовольствие от хорошей еды, худеет, не позволяет себе тратить деньги на лечение зубов и не ухаживает за волосами.

Муж, безусловно, зря страдает из-за своей мнимой вины перед матерью своего старшего ребёнка. Видимо, когда женщине сообщили, что у неё ухудшение и предстоит химиотерапия, она узнала также о том, что после химиотерапии рожать будет нельзя, т.к. это влияет на яйцеклетки. Правильнее всего в её ситуации было бы прибегнуть к услугам фирм, производящих ЭКО (заморозить яйцеклетки, затем пройти химиотерапию, а потом, вылечившись, родить), но, по-видимому, у неё не было на это денег либо она попросту не знала о такой возможности, а подсказать было некому. Оказавшись перед лицом смерти, она хотела оставить кого-то после себя (это часто встречающийся поступок в такой ситуации) и поспешила завести ребёнка, тем более что бытует мнение, якобы беременность помогает онкологии исчезнуть. Об ухудшении она наверняка знала до беременности, но теперь ни за что в этом не признается. Поэтому винить себя за то, что произошло, не следует. Напротив, дав этой женщине ребёнка, Арнольд сделал доброе дело. Именно благодаря ребёнку она борется и живёт.